Вадим ДЕРУЖИНСКИЙ

Писатель Иван Ласков заметил в очерке «Откуда появился беларуский язык?» (сборник «Предыстория беларусов с древнейших времен до XIII века», Мн., 2010):

«Один из читателей «Народной газеты» высказался так: «Беларуский язык - это тот же русский, по которому походил польский сапог». И что интересно, газета не нашла, чем опровергнуть это заявление!

А опровергнуть требовалось. Потому что есть еще люди, воспринимающие борьбу за укрепление суверенной Беларуси как ненужную возню: мол, зачем беларусам независимость, если они - те же русские, по которым походил польский бот? Раз их когда-то насильно оторвали от русских братьев, то почему бы не вернуть? Именно этого домогался сотни лет российский царизм, а после него КПСС во главе со Сталиным, Хрущевым, Брежневым».

Миф настолько популярен, что сегодня в РФ продолжают переиздавать советские «труды» на эту тему и учат по ним студентов. Например, в 2009 году в Москве переиздали в качестве учебного пособия книгу Ф.П. Филина (1908-1982) «Происхождение русского, украинского и белорусского языков: Историко-диалектологический очерк». В аннотации сказано:

«Выдающийся отечественный языковед, член-корреспондент АН СССР (1962). Окончил Московский государственный университет в 1931 г. Занимал должности директора Института языкознания АН СССР (1964-1968), Института русского языка АН СССР (с 1968 г.). Лауреат Ленинской премии (1970). Главный редактор журнала "Вопросы языкознания" (с 1971 г.). За книгу "Происхождение русского, украинского и белорусского языков. Историко-диалектологический очерк" Президиумом Академии наук СССР Ф.П. Филину была присуждена Премия им. А.С. Пушкина за 1977 г.»

В «Предисловии» автор излагает гипотезу официоза:

«Русский, украинский и белорусский языки - языки-братья, имеющие одного предка - древнерусский (восточнославянский) язык. Древнерусский язык образовался в VII-VIII вв. на базе многочисленных близкородственных говоров древнейшего общеславянского (праславянского) языка, исторические истоки которого уходят в глубокую древность».

Надо заметить, что Ф.П. Филин пытается сохранить видимость «научности» и в «Введении» честно признается, что все концепции про «единый древнерусский язык» носят чисто умозрительный характер:

«К сожалению, древнее диалектное членение общеславянского языка остается пока областью неизведанного. …Методы реконструкции общеславянского языка <…> не дают (или почти не дают) никаких прямых свидетельств о пространственных и временных "координатах" реконструируемого языка, о жизни его творцов и носителей. …Начало развития общеславянского языка и истории его носителей не поддается определению. Чисто гипотетические предположения на этот счет основываются главным образом на тех или иных взглядах исследователей на характер и диалектное членение индоевропейского языкового состояния, прародину индоевропейской речи, время распада индоевропейского "праязыка" (если историческая реальность такового признается), тип балтославянского языкового родства и т.п.»

Так вот в СССР сии «чисто гипотетические предположения на этот счет» основывались в первую очередь на политическом заказе властей, на идеологических установках правящего режима. То есть на указаниях Сталина, изложенных в его брошюре «Марксизм и вопросы языкознания», опубликованной 20 июня 1950 года. Указания эти чисто идеологические, вот их и было поручено ученым подкреплять какими-то гипотезами и концепциями.

Ниже я приведу аргументы, доказывающие абсурдность мифа о беларуском языке как «полонизированном русском». Пока же я хочу затронуть тему вообще научности представлений о языках и этносах.

В научной методологии не сходятся концы с концами. Во-первых, какова связь между языком и этносом? Рождается ли новый этнос при смене языка?

Когда ученым СССР и РФ надо, то рождается, а когда не надо - то не рождается. Например, когда были славянизированы балты территории Беларуси, сарматы Украины, финны России - то якобы родился общий древнерусский этнос. Но когда он обособился через пару веков на «беларусов, украинцев, русских», то они, дескать, уже не три абсолютно разных этноса, а все равно тот же самый «русский этнос».

Другой пример: если язык определяет этническую суть и если переход балтов Беларуси на славянский язык якобы родил этнос беларусов - то как быть с сегодняшней ситуацией, когда беларусы поголовно говорят по-русски? Они что, перестали быть беларусами из-за этого? Стали россиянами? Но почему в таком случае ученые молчат и не тревожат власти этим открытием?

Помню, читал еще в первом классе школы в учебнике, что в понедельник в семье маленького Володи Ульянова-Ленина говорили по-французски, во вторник по-немецки, в среду по-английски и т.д. (очередность не важна). Означает ли это, что в понедельник Володя Ленин и его родня были французами, во вторник - немцами, а по средам они были англичанами?

Я не утрирую. У нас в ВКЛ говорили между собой и на ятвяжском-литвинском западнобалтском, и на русинском волынско-киевском, и на польском, и на жемойтском, а писали на латыни и на рутенском - причем каждый день человек мог активно пользоваться сразу рядом языков. Ну и кто он по национальности? Например, Симеон Полоцкий до агрессии Московии 1654-1667 годов писал свои оды польскому королю на польском языке. Потом стал коллаборационистом и предателем, начал писать оды Романовым на их языке. Кто в таком случае Симеон Полоцкий по национальности? Был поляком, а стал московитом?

Получается, что этническая суть определяется не столько языком, сколько принадлежностью конкретному государству и существующему в нем типу самосознания населения. Это вроде бы объясняет, почему сегодня русскоязычные беларусы РБ остаются беларусами, а не стали русскими. Но в таком случае понятие этничности сводится к понятию государственной принадлежности, а она у русских напрочь отсутствовала во время «татаро-монгольского ига», и выходит, что три века русские России являлись ТАТАРАМИ ОРДЫ.

Если же при этом заявлять, что русские в государстве Орды (изначально православном, пусть и несторианском) оставались русскими из-за своих неких субстратных отличий от татар (финская культура и антропология), то как быть с такими же субстратными отличиями уже беларусов и украинцев от самих русских - субстратно финно-угров? Это перечеркивает концепт о какой-то «общей древнерусской народности», где разные субстраты как раз отвергаются как нечто второстепенное. То есть роль субстрата оценивается по-разному: русский субстрат считается главным за три века жизни русских в татарском государстве, а балтский субстрат беларусов в Киевской Руси отвергается - (хотя беларусы были в составе Киевской Руси всего 70 лет). 

Теперь второй комплекс нестыковок. Что вообще считать началом рождения этноса? И почему этнос потом не может заново родиться как иной, новый?

Пребывание восточных беларусов (кривичей) под властью киевских князей в течение 70 лет оценивается как «пребывание в едином древнерусском государстве» в виде «древнерусской народности». Мол, родился единый древнерусский этнос, а беларусы в нем участвовали как славянизированные балты.

Ладно, поверим. Но вот беларусы с 1569 по 1795 - в разы дольше! - живут в составе Речи Посполитой. Согласно логике, они уже много раз как должны были стать «посполитым этносом». Этот научный вывод отвергается. Почему же? Возражают, что якобы религия у беларусов «оставалась от Киевской Руси».

Но это не так: беларусы в Речи Посполитой были униатами и католиками, а не православными, подчинялись Папе Римскому и Ватикану - уже другие.

Сменили конфессию? Ну и что с этого? А где записано, что беларусы непременно должны принадлежать РПЦ Киева или тем более РПЦ Москвы? Промосковские идеологи как попка твердят, что «беларусы, переходя в католицизм и униатство», совершили акт предательства (или же это было этническое насилие). Но, простите, а англичане-протестанты кого предали, отказавшись от католицизма?

Тут два варианта научной методологии: или считать, что со сменой религии этничность не меняется (как англичане не стали другим каким-то новым этносом из-за принятия протестантизма). Но это опровергает концепты про суть мифической «Святой Руси», основанные именно на ее «особом православии» и какой-то «восточной русской цивилизации». Или же надо полагать, что вместо умершей мифической «древнерусской народности» на территории Беларуси сформировался новый этнос литвинов. Что доказывает и его иная вера, и его иной язык. А в дальнейшем формировался уже третий этнос - посополитый, из слияния поляков и литвинов с общим языком.

Нет, появление этих новых этносов идеологи отвергают, хотя причин для их рождения было на порядки больше, согласно научной методологии, чем для гипотетической и фантастической «единой древнерусской народности».

Третий круг проблем: что считать центром этничности? Промосковские авторы, например, всюду утверждают или считают «фактом», что в Киевском государстве якобы говорили на московском языке (поскольку московский язык называют русским). Получается странная картина: Москвы еще не существует, вокруг Москва-реки вообще нет ни одного славяноязычного человека, только автохтоны финно-угры, но Киевская империя говорит почему-то на московском языке - полуфинском-полуславянском, которого тогда нет в природе.

В понятие «русский князь» идеологи вкладывают «российский». Эту традицию начал еще Карамзин по указанию Екатерины II в своих трудах, и это сегодня очень нравится в Москве, где в серии мультфильмов на московском канале ТВЦ по книге Карамзина «История государства Российского» всех древних (до существования Москвы) киевских князей именуют «российскими». И если в Москве «со скрипом», но приняли нашу традицию именовать полоцкого князя Всеслава Чародея «беларуским», то вот при аналогичном научном методологическом подходе украинской историографии - взрыв протеста. Когда учебники Украины назвали князей Киевской Руси украинскими - в Москве это жестоко высмеяли.

Но почему? Москва имеет не больше отношения к Древнему Киевскому государству, чем к Римской империи, хотя себя и провозгласила «Третьим Римом, четвертого не быть». Это поздние политические спекуляции московитов. Равно они могут возмущаться, что римских цезарей не называют «русскими», ведь московиты себя римлянами объявили.

Если сравнить по своей мощи и государственному масштабу Киевскую Русь и Великое княжество Литовское и Русское, то второе куда как весомее в истории, мощнее и примерно такое же в границах. Мало того, если говорить о какой-то ИСТОРИЧЕСКОЙ ПРЕЕМСТВЕННОСТИ, то только полный идиот может считать, что наследником Киевской Руси является какой-то мелкий московский улус в Орде, а не огромное государство ВКЛ, куда и входил Киев и почти все земли Киевской Руси.

Язык населения огромной свободной страны ВКЛ от Балтики до Черноморья - якобы был чем-то «испорчен». А вот язык микроскопического московского улуса Орды, где славянизированные Юрием Долгоруким финские автохтоны три века изнывали от «татаро-монгольского ига», - якобы сохранил «девственную чистоту русского языка»!

Поэтому вот четвертый круг проблем: А ЧТО ВООБЩЕ НАЗЫВАТЬ «РУССКИМ ЯЗЫКОМ»? Язык ордынского улуса? Нет, в средние века московский язык «русским» лингвисты не считали. Но проблема еще глубже: язык не нечто закостеневшее, а живой организм, он постоянно меняется. И язык Москвы эпохи Ивана Грозного - это вовсе не нынешний русский язык, он от него отличается еще больше, чем нынешний русский от украинского. Так разве научно называть язык Московии «русским» в понимании того, что это нынешний русский, российский язык?

Из трех языков - беларуского, украинского и русского - нынешний русский язык более всего отличается от языка Москвы 1500 года. В первую очередь из-за огромнейшего числа западных заимствований, которые лавиной пошли с эпохи Петра Первого. Так что уже этот факт показывает, что нынешний русский язык - вовсе не «эталон древней русскости», а новодел, который из трех «братских языков» более всего «испорчен» иностранным влиянием.

Кроме того, так называемый «древнерусский язык» - на деле церковнославянский, вовсе не русский, а болгарский, точнее - солунский диалект Македонии IX-XI веков. Македония никогда не была «Древней Русью», потому сравнения с этим языком нынешних восточнославянских «русскости» не покажут и не докажут.

Причем, повторю, языки РАЗВИВАЮТСЯ. Каждый по тому или иному своему естественному пути, и это развитие не может быть «плохим» или «хорошим», оно просто есть жизнь языка. Товарищ Сталин в упомянутой выше работе указывал:

«Сотни лет турецкие ассимиляторы старались искалечить, разрушить и уничтожить языки балканских народов. За этот период словарный состав балканских языков претерпел серьезные изменения, было воспринято немало турецких слов и выражений, были и "схождения" и "расхождения", однако балканские языки выстояли и выжили. Почему? Потому, что грамматический строй и основной словарный фонд этих языков в основном сохранились».

А как быть с пребыванием московитов в течение трехсот лет под аналогичным «игом татарских ассимиляторов» Орды? Каково их влияние на «русский» язык жителей московского улуса? Их язык явно после этого не может быть «эталоном русскости», как Сталин не считает «эталоном славянскости» языки балканских народов.

И главное: что вообще считать языком этноса? Языков-то было у каждого этноса по четыре штуки. Первый язык - автохтонов-селян (письменности не имевший). Второй - церковный (у поляков латинский и позже польский, а в южной Польше, Молдавии, Румынии, Хорватии, Болгарии и в так называемой «Древней Руси» - церковнославянский, который спекулятивно в СССР придумали считать «древнерусским», хотя лингвисты средневековья именовали этот солунский диалект просто «славянским»). Третий - канцелярский (в Польше латинский, немецкий и позже польский, в ВКЛ-Беларуси в разное время русинский-украинский, латинский, российский). Четвертый - литературный язык, который вообще выдуман в кабинетах ученых.

Сегодня под понятием «национальный язык» мы подразумеваем именно литературный язык. Проблема в том, что все литературные языки - новоделы. Как и русский литературный язык - причем он еще более искусственное образование, так как его создатели в куда как меньшей мере основывались на говорах народа (по сравнению с создателями литературных языков Беларуси и Украины) и в куда как большей степени создавали искусственные правила грамматики, каковых в языке до этого не было никогда. Ведь по-беларуски «как пишется, так и читается», а по-русски пишется одно, читается второе, а на деле народ говорит все равно по-своему, в третьем варианте. То есть у русских три разных языка: знаково-написательный, фонетико-читаемый и разговорный (есть еще четвертый матерный).

В рамках научной методологии непонятно, почему «грамотно» говорить, не как селяне говорят, а как профессора Института русского языка придумали говорить. Указывают, что грамотно по-русски писать «дождь», но произносить при этом как «дощщь», но ни в коем случае не «дождь» или «дожьжь», что якобы неграмотно. Со стороны это выглядит маразмом. Попытки профессоров управлять правильным произнесением слова «дождь» в народе - это что попытки метеорологов управлять самим дождем, обе стихии не могут быть в принципе управляемыми.

А представьте, как Институт русского языка сегодня оценит «грамотность» документов Московии XVI века. Он их обязан назвать безграмотными и не соответствующими нормам настоящего русского языка.

Кроме того, литературный «российский язык» Ломоносова не основывался на говорах Литвы-Беларуси. То есть не имел с языком наших селян ничего общего. Очевидный факт: воспринять этот язык Ломоносова как свой «литературный» население Беларуси никак не могло - а вот польский литературный был на порядки понятнее нашему жителю.

И при чем тут «язык испорчен полонизацией», если в самой России со своим языком чудовищным образом экспериментировали, его меняя?

Неверны суждения «идеологов» и о том, что беларуский и украинский литературные языки якобы появились позже созданного Ломоносовым русского (изначально в его определении «российского» или «московского») литературного языка. М. Лапина писала в очерке «Латинский язык в жизни и деятельности М.В. Ломоносова («Филологические науки», №1, 1987):

«Читать и писать Михаил Ломоносов, как известно, научился поздно, и первым его чтением были церковные книги. Затем последовало знакомство с «Арифметикой» Л. Магницкого и «Славянской грамматикой» М. Смотрицкого, которые выходили за рамки обычных учебников своим энциклопедическим содержанием. Они-то и побудили в будущем великом ученом интерес к наукам. Однако удовлетворить его он мог, только изучив латинский язык - основной, международный язык тогдашней науки».

Мелетий Смотрицкий, напомню, был автором грамматик языка литвинов и русинов ВКЛ (беларусов и украинцев), о нем мы вспомним чуть ниже. Пока же обращаю внимание, что Ломоносов для создания своей «российской грамматики» (то есть в нынешнем названии «литературного русского языка») изучил три иностранных грамматики: церковнославянскую (древнеболгарскую), русинскую (беларуско-украинскую) ВКЛ и латынь. Это к вопросу о том, «чья грамматика старше».

Моя точка зрения такая: влияние соседних языков друг на друга - вещь абсолютно естественная, а вовсе не «противоестественная», как считают авторы из Москвы. Это обоюдное влияние, а не одностороннее, и в нем нельзя видеть «испорченность одного языка другим», потому что язык вообще в принципе не может быть чем-то «испорчен», ибо язык есть язык - вне категорий «хорошести» или «плохости», он лишь инструмент общения и не более того.

Изложу свои возражения кратко и по пунктам.

1. Изначально ляшский язык Кракова - это ЧИСТЫЙ СЛАВЯНСКИЙ ЯЗЫК, на котором говорили также славяне Полабья и - соответственно жители Новгорода. Экспедиция академика Янина (конкретно профессор МГУ А.А. Зализняк по материалам раскопок 2002-2005 годов) нашла, что язык новгородских берестяных грамот - это язык лехитской языковой группы. Уже это показывает нелепость термина «ополяченный», так как язык Новгорода и Рюрика, то есть «древнерусский», язык Полабской Руси ободритов - это в чистом виде ЛЯШСКИЙ ЯЗЫК.

2. Язык Московии - это не русский (рутенский в немецких хрониках) язык Рюрика, Новгорода и Кракова, а СОЛУНСКИЙ ДИАЛЕКТ БОЛГАРСКОГО ЯЗЫКА (он же церковнославянский и «древнерусский»). Его родина - территория нынешней Македонии, и уже по этой причине он не имеет никакого отношения к беларусам (литвинам), ляхам и русинам (украинцам).

Обращаю также внимание, что Русь Киева и Полабская Русь Рюрика и его колония Новгород - это две разные Руси с разными русскими языками: Новгородская экспедиция академика Янина показала на анализе берестяных грамот, что один русский язык (Киева) был родственен южным славянским языкам, а второй (Новгорода) - западным.

3. Нынешний польский язык стал пшекающим после объединения ляхов Кракова с западными балтами мазурами Варшавы. В результате смешения двух этих языков и появился нынешний польский язык - балтославянский. Произошло это в XVI-XVIII веках.

4. Нынешний польский язык сегодня так же мало похож на ляшский древнего Кракова, как и беларуский - на язык древнего Полоцка. Поэтому возникает вопрос: «а кто ополячил ляхов, что у них сейчас совсем другой язык?».

Ответ заключается в том, что до XVI-XVIII веков европейские страны использовали в качестве ГОСУДАРСТВЕННЫХ ЯЗЫКОВ фактически два: латынь и церковнославянский (солунский), оба вымершие. Но с XVI-XVIII веков, с началом становления НАЦИЙ, создаются официальные национальные языки. Вначале в Польше польский язык заменил латынь как государственный язык, затем стали становиться литвинский (беларуский), русинский (украинский) и чуть позже московский (позже названный Ломоносовым как российский) языки. Процессы шли параллельно и по одной схеме: отказа от «славянского»/латинского языков как не народных для данной страны. Поэтому не надо выдумывать, что, дескать, русский язык якобы не претерпел модернизации, как в Польше, Беларуси и Украине при становлении там национальных языков. Точно в такой степени изменился и русский язык - его создавали А. Сумароков, М. Ломоносов, Ф. Прокопович и В. Тредиаковский.

Удивительное «совпадение» заключается в том, что переход беларусов и украинцев от «древнерусского языка» на свои национальные - в точности совпадает по времени с отказом от церковнославянского языка. То есть когда наконец церковные книги были переведены на наши национальные языки; в ВКЛ это первым сделал Франциск Скорина, издав для РПЦ Киева «Библию Русскую» как замену предыдущей Библии на болгарском языке - церковнославянском: фактически предыдущая Библия РПЦ являлась «Библией Болгарской».

Аналогичная РЕФОРМАЦИЯ ЯЗЫКА произошла с задержкой и в России, где тоже (но гораздо позже Литвы-Беларуси и Руси-Украины) издали Библию на своем «московском наречии». Удивляет полная «слепота» российских историков и лингвистов, которые не видят в этом «третий акт» «отказа от древнерусского языка» как церковнославянского - уже со стороны русского языка.

В 1778 году в Москве была издана брошюра писателя и лингвиста Федора Григорьевича Карина «Письмо о преобразителях российского языка». Он писал:

«Ужасная разность между нашим языком [«российским»] и славянским часто пресекает у нас способы изъясняться на нем с тою вольностию, которая одна оживляет красноречие и которая приобретается не иным чем, как ежедневным разговором. …Как искусный садовник молодым прививком обновляет старое дерево, очищая засохлые на нем лозы и тернии, при корени его растущие, так великие писатели поступили в преображении нашего языка, который сам по себе был беден, а подделанный к славянскому сделался уже безобразен».

Подчеркиваю: БЕДЕН И БЕЗОБРАЗЕН, а вот «великим и могучим» он стал после модернизации в виде отказа от церковнославянского языка - то есть солунского диалекта, он же т.н. «древнерусский».

5. До XVI века беларуского языка не существовало: документы велись на церковнославянском или волынском диалекте, а население говорило на западнобалтском (литвинском) языке ятвягов, кривичей, дреговичей - беларусы являются славянизированными балтами. С XVI века в три этапа происходит распространение на территории нынешней Беларуси ВОЛЫНСКОГО ДИАЛЕКТА, который в наложении на местный западнобалтский субстрат и создал беларускую мову: сначала в Берестейской земле (исторически Волыни) и Полесье, затем на Белосточчине, Гродненщине и Минщине, затем на Востоке Литвы-Беларуси.

Так что тут двойная выдумка про «ополячивание»: до рождения беларуской мовы мы говорили на западноблатском языке, а вовсе не на болгарском (церковнославянском), а славянизированы были ВОЛЫНСКИМ ДИАЛЕКТОМ, а вовсе не ляшским и не польским.

Почему наш беларуский язык похож на новый польский язык? Да потому что мазуры - это тоже западные балты, как и наши предки беларусов. У нас общий западнобалтский субстрат. Новый польский и беларуский языки похожи только по той причине, что они САМИ ПО СЕБЕ БАЛТОСЛАВЯНСКИЕ.

6. Теперь о языке московитов (мосхов, как их называл в своем трактате Михалон Литвин). Во-первых, это никакой не «русский» язык. Наши авторы Грамматик ВКЛ русским языком называли язык Киева и четко указывали - не путать со «славянским», то есть церковнославянским, солунским. Например, они писали, по-русски «мова» и «мовить», а по-славянски «язык» и «говорить». И т.д.

Мелетий Смотрицкий, беларуский просветитель, работавший в Вильно и Киеве, автор изданной в 1619 году «Граматiки словенскiя правильное синтагма», задолго до «революционера» в русской лингвистики Ломоносова, создателя грамматики российского языка, создавал научные основы языка русинов. Как и в Грамматике Л. Зизания, он четко отличал болгарский церковный язык от нашего:

«Словенски переводимъ: Удержи языкъ свой от зла и устнъ своъ же не глати лсти. Руски истолковуемъ: Гамуй языкъ свой от злого и уста твои нехай не мовятъ здрады».

Ясно абсолютно (как и далее по его книге), что русским языком автор считает нынешний украинский язык. А вовсе не язык Московии-России. «Нехай», «мовять», «здрады» - это чисто беларуско-украинские слова, которые Мелетий Смотрицкий называет «переводом на русский язык».

Во-вторых, язык мосхов - это полуславянский язык. В нем огромная часть базовой лексики является ОРДЫНСКОЙ, в том числе практически вся народная одежда в речи XIX века, базовые употребительные слова типа «деньги» (от тэньге), «хозяин» (от ходжа), товарищ и т.п.

По грамматике нынешний «русский» язык - ПОЛУФИНСКИЙ. Неудивительно при финском субстрате русского этноса. Окающая финская фонетика. Вместо индоевропейского и славянского «я имею» - форма «у меня есть», так как в финских языках нет глагола «иметь», там этот глагол заменен конструкцией с «быть». И т.д.

Доктор филологических наук, профессор В. К. Журавлев анализировал в журнале «Русская речь» (№3, 1972) финскую составную в русском языке. Он писал, что русский этнос - это в огромной мере этнос русифицированных финнов, из которых многие народности (Мурома, Меря, Мещера и т.д.) полностью русифицировались, не оставив даже своих языков. В. К. Журавлев отмечал:

«Группа лингвистов (Б. А. Серебренников, В. И. Лыткин, П. С. Кузнецов, А. М. Селищев и др.) видит объяснение некоторых специфических особенностей русского языка именно в финно-угорском влиянии. М. Фасмер, крупнейший специалист по русской этимологии и славянским древностям, подчеркивал, что финно-угорское влияние особенно ярко проявляется в русском устном народном творчестве. Не отвергал финно-угорского влияния на русский язык и академик А. А. Шахматов. Около полувека назад немецкий языковед Э. Леви выдвинул теорию финно-угорского субстрата (языковой подосновы) русского языка».

Вот так: русский язык, как оказывается, возник на основе финно-угорских языков (точнее - на славянизации финно-угров). Сей научный факт только потому не афишируется в России, что он полностью опровергает нелепый миф о каком-то общем происхождении русского языка - и языков беларуского и украинского. Те-то как раз НИКАКОГО ФИННО-УГОРСКОГО СУБСТРАТА (ЯЗЫКОВОЙ ПОДОСНОВЫ) В СЕБЕ НЕ ИМЕЮТ.

В. К. Журавлев перечисляет следующие основные финские черты в русском языке. Неразличение «а» и «о» в безударном положении. Неразличение «ц» и «ч». Противопоставление твердых и мягких согласных в русском языке. Переход «е» в «о», особенно в безударном положении: «несу» - «нес», а по говорам и «н’осу» - «н’ос».

Профессор пишет:

«Русский язык в отличие от других индоевропейских и славянских языков не только не сократил число падежных форм, но, наоборот, у нас наблюдается тенденция увеличения их числа: появляется как бы два родительных падежа (вкус чая и стакан чаю) и два предложных (живу в лесу и пою о лесе). А из всех языков мира именно финно-угорские характеризуются большим числом падежей: венгерский - 21-22, пермский - 17-18, финский - 15-17. Это дает основание и здесь видеть финно-угорское влияние.

В отличие от других славянских языков русский язык более последовательно ликвидировал родовые различия в формах множественного числа, а в некоторых говорах «растворяется» категория среднего рода. И в этом видят финно-угорское влияние на русский язык, так как финно-угорские не знают категории рода.

Полагают также, что и частица «-то», употребляемая изредка в русском литературном языке («а рыба-то жареная») и широко в русских народных говорах, обязана своим происхождением финно-угорскому влиянию. Нечто похожее обнаруживается, например, в марийском и коми языках (Б. А. Серебренников). Считается, что и частица «-ка» в повелительном наклонении (взгляни-ка! запишемтесь-ка!) связана с финно-угорским влиянием. Аналогично - в коми-пермяцком, где частица «-ко» выражает значение слабой просьбы (В. И. Лыткин).

Кардинальное отличие синтаксиса русского языка от синтаксиса других славянских языков заключается в весьма широком распространении так называемых номинативных предложений типа «Ночь. Зима.». Даже то обстоятельство, что в русском языке глагол в форме прошедшего времени не изменяется по лицам, склонны объяснять финно-угорским влиянием (Р. Готьо, В. Скаличка).

Конструкции «я имею» в других индоевропейских и славянских языках соответствует русская конструкция «у меня есть». Этот оборот свойственен финно-угорским языкам, и его распространение в русском языке объясняют их влиянием».

Плюс огромный пласт финской лексики в русском языке. Всего этого с лихвой достаточно для очередного доказательства того факта (уже доказанного российскими генетиками), что русские - это не славяне, а финны. А сам русский язык - это не славянский язык, а смешение финно-угорских языков с болгарским книжным (церковно-славянским). Ясное дело, он никакого отношения не имеет к беларускому и украинскому языкам (абсолютно ни в чем на них не похож), которые никак нельзя ставить в один ряд «восточно-славянских языков» с этим финно-болгарским языком.

Можно ли на основании некоторых славянских черт в русском языке (отнюдь не преобладающих в лексике и грамматике, уступающих финским и тюркским чертам) - относить этот язык к «славянским»? Сомневаюсь.

Подведем итог.

Русский язык менее всех остальных славянских является славянским и вообще индоевропейским, да и ко всему это вовсе не «РУССКИЙ» язык, название украдено у настоящего русского языка Киева.

Я кратко и контурно показал ошибочность тезиса о беларуском и украинском языках как якобы «полонизированном языке московитов». Но предположим на секунду, что фантазеры говорят правду, представим, что беларуский язык - это результат польского влияния.

НУ И ЧТО С ТОГО? ЧТО ЭТО МЕНЯЕТ? Да ничего это не меняет. Если 10 миллионов человек учат его в школе и считают своим ГОСУДАРСТВЕННЫМ - то кому какое дело, полонизированный он, германизированный или солунизированный, волынизированный или еще какой.

Это язык нации. Это государственный язык нашей страны. На этом языке написана классика национальной литературы, ее что - выкинуть? Порвать и забыть ту же «Дикую охоту короля Стаха» Короткевича? ДА РАДИ ЧЕГО?

Предположим, что Ломоносов попытался бы создать «общий литературный язык для всех восточных славян» (причем в его время термина «восточные славяне» не существовало, а беларусов еще называли литвинами). И что бы из этого прожекта вышло? Созданный им «продукт» получился бы настолько «оторванным» и «обобщенным», что в итоге вообще не был бы понятен населению. Для примера: попробуйте создать общий литературный язык всех славян Балкан, или литературный польско-чешско-украинско-словацко-беларуский язык. И что из этого получится? Химера. Такой же химерой был бы гипотетический русско-беларуско-украинский литературный язык.

Есть пример такой химеры - язык эсперанто. Задумка вроде бы хорошая: популярная у политиков интеграция в рамках их популизма и демагогии. Но что-то никто на эсперанто не пишет романы, и языком ООН эсперанто не стал. Значит, все-таки народам нужны свои языки.

Специалистов удивляет, почему беларусы сегодня - в суверенном и независимом национальном государстве - предпочитают говорить не на своем, а на русском языке. Хотя все хорошо знают мову. Полагаю, есть несколько объяснений.

Это результат влияния глобализации, ведь на работе и в учебе преобладает русский язык. Это результат влияния СМИ, в первую очередь телевидения. Вопреки заявленному равенству двух языков в Республике Беларусь, на беларуских каналах фильмы и шоу транслируются на русском языке, без даже подстрочного перевода на беларуский. При этом основная масса каналов в эфире - российские, и не транслируется ни один канал соседних государств - даже «братской» Украины. Хотя если бы люди смотрели украинские каналы, то, может быть, стали бы бережнее относиться и к своему языку.

Еще одна причина - люди не говорят по-беларуски из-за страха, что их сочтут «националистами», а то и оппозиционерами. Ведь правительство по-беларуски не говорит. Старшее поколение помнит, что при Сталине минчан арестовывали и сажали только за то, что они смели говорить на своем национальном языке, об этом писал и Якуб Колас.

Но главная причина в том, что по указанию Сталина беларуский язык был изуродован реформами: ему старались придать «русские черты», руководствуясь установкой, что он «испорчен польским влиянием».

Пантелеймон Пономаренко, в 1938-1947 годах первый секретарь ЦК КП(б)Б, отправил 21 ноября 1938 года письмо в Кремль о «фашистских писателях» Якубе Коласе и Янке Купале. В нем он писал:

«Враги народа, пробравшиеся в свое время к партийному и советскому руководству Белоруссии, ставившие целью отторжение Белоруссии от Советского Союза и организацию "самостоятельного" Белорусского государства, …прилагали много усилий для идеологической подготовки этого отторжения...

…Наиболее крупную контр-революционную националистическую работу провел союз "советских" писателей Белоруссии, идейно возглавляемый всегда десятком профашистских писателей (в том числе известные Янка Купала и Якуб Колас), и всегда для прикрытия (в том числе и сейчас) имевший у руководства коммунистов. …Здесь ненависть ко всему русскому доходила до болезненной истеричности. Здесь был центр-штаб национал-фашистской пропаганды. Здесь говорили о застое культуры и объясняли его тем, что белорусский и украинский языки близки к русскому, как языки славянские, и наиболее сильная славянская культура русская, их ассимилирует. Другое дело, говорили, Грузия, там язык совсем другой, руководители свои грузины, преданные своей грузинской культуре, не так как в Белоруссии, где всегда "московские генерал-губернаторы". Говорили о том, что русская культура действительно выше культур других союзных республик, но объясняли это тем, что русская культура выросла на костях малых народов.

Сама мысль о сближении белорусского и русского языков была ужасной. Янка Купала пустил крылатое выражение "пока живе мова, живе народ"... Пользуясь полной свободой, не стесняемые ничем, эти писатели монополизировали за собой право толкователей языка, право создания новых слов, терминов, лозунгов и т.д. Они перед этим пытались и внешне отдалить язык от русского. Был проект перевода белорусской письменности на латинскую основу, когда это не прошло, предложили знаки для обозначения звуков дз и дж, которые затрудняли бы русским чтение, и внешне делали бы письменность непохожей на русскую... Существующее белорусское правописание искажено в националистическом духе, оно преднамеренно построено так, чтобы отличалось от русского даже там, где в живом произношении нет разницы».

У меня возникает вопрос: а зачем надо, чтобы беларуский язык был похож на русский? Не проще ли сразу говорить по-русски, а не коверкать мову? Но нет! В том и был замысел, чтобы мову изничтожить реформами, которые ее уродуют.

Дело в том, что если понемногу менять беларускую лексику на русскую, то она в беларуской фонетической специфике звучит крайне грубо, да к тому же как безграмотность для русского уха. В таком виде беларуский язык становится отвратительным, вызывает отторжение. Например, есть прекрасное беларуское слово «зорка». Нет же, коммунисты его заменили на «звязда», да еще свою газету так назвали. В начале XIX века филологи-слависты восторгались красотой и мелодичностью беларуской мовы, называли ее самым красивым славянским языком. А в XX веке сталинисты превратили ее в безобразного уродца.

А ведь, повторяю, язык - вещь живая, он веками формировался в народе, отражая саму суть мышления населения. Если его гнобить такими экспериментами, то народ такой язык воспринимать перестанет.

Вернемся к предложениям наших филологов, которые Пономаренко обозвал «фашистскими». Решающим для возрождения авторитета языка я считаю его возвращение на латиницу. Она лучше воспроизводит фонетический строй мовы, ставит ее в один ряд с другими славянскими языками (польским, чешским, словацким), делает мову ясно отличимой от русского языка - что имеет уже ментальное значение. На латинице формировалась наша национальная литература, литературный язык.

Противники латиницы выдвигают возражение, что кириллица - это алфавит для православных, а раз беларусы т.н. «православный народ», то и алфавит у них должен быть кириллический.

Нет, возражаю я. Беларусы вовсе не «православный народ», а многоконфессиональный. Исторически Западная Беларусь - католический регион. Зачем же заставлять католиков писать на кириллице? Но существенно в данном вопросе то, что в период формирования нашего литературного языка, то есть во время разделов Речи Посполитой, у нас католики и униаты составляли абсолютное большинство - 77% населения. Зачем католикам и униатам православная кириллица?

Еще говорят, что Франциск Скорина издал свою «Библию Русскую» на кириллице. На ней и Статуты ВКЛ. Но это тоже не аргумент. В это время ВКЛ состояло из католической Литвы (Западной Беларуси), православных Восточной Беларуси и Украины, причем перевод Библии адресовался в первую очередь Киеву. Украинцев (русинов) в ВКЛ было больше, чем беларусов (литвинов), украинцы были главной «аудиторией» и переводов Скорины, и Статутов ВКЛ - об этом не следует забывать. Так что алфавит и книг Скорины, и Статутов ВКЛ был тогда вовсе не беларуским, а скорее украинским. (Кстати, после 1777 года, когда большинство клерков Речи Посполитой, польскоязычных, не смогли больше использовать кириллицу, было решено начать огромный проект: перевести все архивы ВКЛ на латиницу - латинский алфавит.) Кроме того, сама специфика эпохи была иной. В то время в Польше языком государства и религии являлась латынь - поляки еще не имели опыта издания книг на польской латинице. А в православных странах языком религии был церковнославянский. Ясно, что перевод Библии для таких стран следовало делать на кириллице, иначе священникам будет трудно этот перевод принять. Ну а сам Скорина имел воззрения вообще протестантского толка, как считают историки.

Но суть не в этом, все это - глупости. Что такое кириллица? Это ГРЕЧЕСКИЙ алфавит. Так какая разница беларусам, пишут они на греческом или на римском алфавите? Чем нам Греческая цивилизация ближе Римской? Мы что - греки? Нет. Так о чем тогда разговор?

А разговор о том, что под термином «кириллица» понимается вовсе не она, а совсем другой алфавит - так называемый «гражданский», который ввел Петр Первый. В таком правильном понимании - это вовсе не «кириллица», а просто российский алфавит. И вопрос стоит о том, зачем нам российский алфавит для языка, который следует очистить от насильственной русификации Сталина?

Отсутствие какой-либо увязки этого алфавита с православием ярко доказывает следующий факт. Несколько лет назад парламенты Татарстана и Карелии приняли решение о переводе их языков на латиницу (так как латиница наиболее полно отражает особые фонетические особенности этих языков). Эти решения парламентов автономий отменила Госдума, обвинив Татарстан и Карелию в «сепаратизме». Вопрос: зачем мусульманам Татарстана православный алфавит? Этот факт доказывает, что «кириллица» (то есть алфавит Петра Первого) к религиозным традициям никакого отношения не имеет.

Вот еще факт: после распада СССР с «кириллицы» на латиницу перешла Молдова - сугубо православное государство. Причем, в отличие от Беларуси, католиков (и тем более протестантов) там вообще не было и нет, а в древности, как и у нас, там государственным и церковным языком был церковнославянский, который ошибочно именуют «древнерусским».

Также перешли на латиницу еще три бывших республики СССР: Туркменистан, Азербайджан, Узбекистан. В прошлом у них был арабский алфавит, потом Сталин его заменил на «кириллицу», то есть петровский «гражданский» алфавит, российский. Обращаю внимание: не вернулись на арабский, а выбрали латиницу, как в Турции. Хотя это исламские страны, а вовсе не католические.

Так почему исламским и православным странам СНГ можно писать на латинице, а полукатолической Беларуси нельзя? Где логика?